Обшивка
В 1994 году кусок корабельной обшивки был передан в лабораторию канадского министерства обороны в Галифаксе. Работники лаборатории решили подвергнуть его так называемому испытанию на ударную вязкость на образцах Шарпи, определяющему хрупкость стали. Суть теста состояла в следующем: опытный образец, закреплённый в специальном зажиме, должен был выдержать удар 30-килограммового маятника. Для сравнения был протестирован аналогичный кусок стали, используемой в современных судах . Перед испытанием оба образца держали в спиртовой ванне температурой 1,7 °C (такой же была температура морской воды в месте гибели лайнера). Современная сталь выдержала проверку с честью: в результате удара металлическая пластина лишь V-образно согнулась, a фрагмент «Титаника» был разбит на две части. Возможно, он стал таким хрупким, пролежав 82 года на дне Атлантики. Канадским исследователям удалось достать образец 80-летней стали с белфастской судоверфи, где в своё время строился «Титаник». Тест на ударную вязкость на образцах Шарпи он перенёс не лучше своего затонувшего собрата.
Заключение специалистов гласило: сталь, использованная для обшивки корпуса «Титаника», была низкокачественной, с большой примесью серы, что делало её очень ломкой при пониженных температурах. Если бы обшивку изготовили из качественной, вязкой стали с низким содержанием серы, она бы в значительной мере смягчила силу удара. Металлические листы просто вогнулись бы внутрь и повреждения корпуса оказались бы не столь серьёзными. Возможно, тогда «Титаник» был бы спасён или, по крайней мере, оставался бы на плаву в течение долгого времени, достаточного для эвакуации большей части пассажиров. Также по данным исследований была выявлена подверженность стали обшивки в холодных водах хрупкому разрыву, что также ускорило затопление судна.
С другой стороны, этот тест доказывает лишь, что современная сталь гораздо лучше той, что использовалась в начале XX века. Он не доказывает, что сталь, которая использовалась для постройки «Титаника», была низкокачественной (или не лучшей) для своего времени.
В первые годы XXI века в ряде средств масс-медиа, со ссылкой на новейшие исследования корпуса судна глубоководными аппаратами, высказывалось мнение, что при столкновении с айсбергом пароход не получил пробоины, и его обшивка выдержала удар. Причиной гибели было то, что заклёпки корпуса не смогли предотвратить расхождение её листов, и в образовавшуюся длинную щель начала поступать забортная вода.
Радисты
Внутренняя система связи лайнера была крайне неудовлетворительной, прямой связи с капитаном не было — все сообщения ему необходимо было докладывать устно. Причина заключалась в том, что, радиотелеграфная станция, как например зимний сад или детские песочницы, считалась роскошью, и основная задача телеграфистов состояла в обслуживании особо состоятельных пассажиров — известно, что только за 36 часов работы радисты передали более 250 телеграмм. Оплата за телеграфные услуги производилась на месте, в радиорубке, и по тем временам была весьма не малой и чаевые при этом текли рекой.
К сожалению, радиожурнал с «Титаника» не уцелел, но по сохранившимся записям с различных судов, имевших связь с лайнером, удалось более или менее восстановить картину работы радистов. Сообщения о дрейфующих льдах и айсбергах начали поступать уже утром рокового числа — 14 апреля, указывались точные координаты зоны повышенной опасности. Но «Титаник» продолжал гнать дальше, не сворачивая с курса и не снижая скорости. В 19:30 пришла в частности телеграмма с транспортного судна «Месаба»: «Сообщаю о льдах от 42 градусов до 41 градуса 25 минут северной широты и от 49 градусов до 50 градусов 30 минут западной долготы. Видел большое количество айсбергов, ледяные поля». В это время старший офицер связи «Титаника» Джек Филлипс трудился на благо пассажиров, передавая на станцию мыса Рас неиссякающий поток посланий, тогда как самое важное сообщение так до капитана и не дошло, затерявшись в бумажном ворохе — радист «Месабы» забыл пометить сообщение как «Ice Report» с префиксом MSG, что значило «лично капитану». Эта маленькая деталь с лихвой перекрыла самоотверженную работу Филипса.
С другой стороны, 14 апреля помимо этого сообщения было получено ещё несколько предупреждений об айсбергах с других кораблей. Капитан принял определённые меры, в частности, офицеры были устно и письменно предупреждены об опасности, а вперёдсмотрящим было приказано искать льдины. Поэтому нельзя сказать, чтобы капитан Смит не знал о льдинах.
Айсберг
Некоторые критикуют отсутствие бинокля у вперёдсмотрящего (по многим свидетельским показаниям, бинокли были только на отрезке Белфаст-Саутгемптон, после этой остановки Хогг по приказу капитана почему-то сложил их в его кабине). Есть мнение, что имея бинокль, вперёдсмотрящий, несмотря на безлунную ночь, заметил бы айсберг не за полмили (926 м), а за 2 или 3 мили (4—6 км). С другой стороны, бинокль сужает поле обзора, поэтому его используют лишь после того как вперёдсмотрящий что-то заметил.
Если бы в океане было хоть небольшое волнение или зыбь, он увидел бы белые барашки у «ватерлинии» айсберга. Как позже стало известно, «Титаник» столкнулся с «чёрным» айсбергом, то есть с таким, который недавно перевернулся в воде. Обращённая к лайнеру сторона имела тёмно-синий цвет, из-за этого не было отблеска (нормальный, белый айсберг при подобном условии мог быть замечен за милю).
Маневрирование
Существует мнение, что если бы Мэрдок не отдал приказ дать задний ход сразу же после команды «право на борт», «Титаник» наверняка избежал бы столкновения (потому что реверс влияет на эффективность руля). При этом упускается из внимания время, необходимое на выполнение команды. На это требуется не менее 30 секунд и команда наверняка была принята с задержкой — команды для машинного отделения в пути следования лайнера отдаются редко (последняя была отдана за три дня до этого), так что у машинного телеграфа никто не стоит. Команду просто не успели выполнить, иначе «Титаник» испытал бы сильную вибрацию, но о ней никто не упоминает. Также есть мнение, что самым верным решением было бы запустить на задний ход только левый винт (либо левый и средний, но в этом случае резко падает эффективность руля). Работа винтов в раздрай помогла бы ускорить поворот и снизить скорость. Возможно даже для того чтобы избежать столкновения, нужно было бы наоборот увеличить обороты среднего винта для увеличения эффективности руля. Тем более, что выполнение реверса занимает значительное время, и, следовательно, шансов быстро снизить скорость практически не было. Что было бы, если бы руль не был переложен? «Вайлдинг, кораблестроитель из Белфаста, вычислил, что нос судна при этом вмялся бы на 25—30 метров, но судно бы не погибло. Это была бы мгновенная смерть для тех, кто в это время находился в носовой части судна, но погашение инерции хода было бы довольно медленным, сравнимым с едущим на такой скорости автомобилем, у которого мгновенно выжали до упора тормоза» — сообщает Барнаби. Но Мэрдок не располагал возможностью измерить расстояние до айсберга и не мог знать, что предпринятый им манёвр не удастся, вряд ли его можно упрекать в том, что он не отдал команду, заведомо убившую бы большое количество людей.
Плавучесть
Лайнер не был рассчитан на затопление всех первых пяти отсеков. Такая конструкция хоть и возможна, но чрезвычайно дорога — единственный корабль, построенный так, «Грейт Истерн», был нерентабельным. Нерентабельность этого гигантского судна подтверждается тем, что его не нашли возможным использовать по прямому его назначению, и в историю он вошёл как кабельное судно, использовавшееся при прокладке трансатлантического телеграфного кабеля. Нельзя также не учитывать вероятность риска. Ведь кроме «Титаника», в мирное время ни один корабль не терпел таких повреждений.
Снижение скорости или обход поля айсбергов
Несмотря на предупреждения об айсбергах, капитан «Титаника» не снизил скорость и не изменил маршрут. Но это было стандартной практикой в те времена. Так, во время расследования обстоятельств гибели «Титаника» капитан Жерард Аффельд (Gerhard C. Affeld), командовавший 5 трансатлантическими судами, показал, что, получив предупреждения об айсбергах, он никогда не менял маршрут и снижал скорость лишь в случае тумана или плохой погоды. Он изучал судовые журналы вверенных ему судов. Согласно этим журналам, другие капитаны, получив предупреждения об айсбергах, тоже не меняли маршрут и, как правило, не снижали скорость. С другой стороны, не все следовали такой практике: ближайшее к «Титанику» судно «Калифорниэн», добравшись до поля айсбергов, остановилось на его границе (и передало «Титанику» предупреждение, которое было проигнорировано).